Не его дело искать убийц и виноватых, но в этот раз хотелось знать правду. Можно десять к одному ставить, что дело в крошечном бизнесе, но доход от него такой нищенский, что сомнения вьются бабочками в голове, чешут черепную коробку, практически видимо просачиваясь в простой логический вывод – Серегу грохнули просто потому что…

Что?

Спотыкается на этом пресловутом «что», а еще на влажных глазах Иринки и ее дрожащей ладошке в руках. Артемий утешать не умеет, у него этот орган, связанный с женской нежностью, работает неординарно и больше вкривь, а потому делается еще более уныло от пресловутого «ну не плачь». Молодец, психолог от бога, так сказать. Выложился на максималку.

Серега человек в целом был хороший, хоть и наивный до невозможного – каждый ему то брат, то кореш, то какой-нибудь племянник. А еще друг. Какой-никакой, а кореш.

Так что надо бы узнать эту простую и до жути логичную правду – за что.

Вскрывать братишку дело мерзкое, но кого ебет чужое горе? Тёма трёт горлышко фляги и украдкой отхлебывает для храбрости. Друга больше нет. Там сейчас лежит нечто безымянное с набитым ветошью пустым черепом и заботливо зашитым в животе мозгом, а таким Серега быть не может, следовательно…

- Я всё.

Приходится бодаться с Василисой Андреевной, долго притираться за отгулы и переработки, чтобы выторговать себе это долгожданное «всё», а потом с чистой совестью заблевать колесо родной шестерки. Всё-таки слишком это «нечто» было похоже на Серёгу.

Рот полощет всё из той же фляги, насильно впихивая в себя несколько глотков, впихивает себя за руль и откидывается в неудобном квадратном водительском кресле. Глаза закрыты, под ними мелкие росчерки буковок заполненных бланков/листочков/протоколов и никаких Серёг. Но и тут тишины мало. Робкое постукивание в окошечко, запотевшее стекло сползает вниз, чтобы показать Тёме глаза кровного врага – участкового.

- Так чо? Он сам?

- Я все заполнил, всё написал, чо те еще надо?

- Ну как чо. – Участковый мнётся, облизывает губы и долго смотрит в Кукушкины глаза.

- Это подсудное дело. Я, между прочим, клятву Гиппократа давал.

- Так он мертвый же. А клятва не про живых разве? – Тёме нечего ответить, потому как рассудить их некому. – Тебе вот похер, а мне знаешь сколько возни… - Товарищ мусор пробует давить на жалость, но мяснику овечьи глаза кажутся слишком наглыми. Привык Кукуха наблюдать трагические моменты, а потому совестью не мучается совершенно и усиленно крутит ручку, дабы поднять запотевшее стекло обратно и оборвать внезапный бессмысленный разговор.

Очень тянет вернуться на место преступления, порыться в грязище еще разочек, пока всё не затоптали. Впрочем, советская эпоха так быстро рухнула, а Россия матушка в такой глубокий нокдаун легла, что доказать полезность собственной деятельности, а не отчаянный ее вред, становилось фантастическим делом. Всем почему-то нравилось глухарей коллекционировать. Охотники, хуевы.

Шестерка вжикает, тужится, заводится раза с пятого, месит колесами грязь, прежде чем резво сорваться с парковочной зоны. От Тёмы немного несёт водкой, но волшебные слова «дезинфекция» и удостоверение творят чудеса – гайцы салютуют и отваливают как один.

Вообще этот отгул (на деле честное завершение дня ровно в двадцать ноль ноль) еще боком встанет, так что следует разжиться шоколадкой для милейшей Василисы Андреевной. Но это так, между делом.

А вот когда Тема притормозил у разъебанного гаража, за которым Серегу и нашли, стало как-то не по себе. Вмиг эта улыбчивая рожа перед глазами нарисовалась, вцепилась ядовитыми клещами теплой дружбы с привкусом свежего пива и леща, зажурчала хохотом под звон майской речки, зашуршала березовыми дачными листочками. Не будет этого всего больше. Никогда не будет. Пустота отяжелела под глоткой, медленно проползла в низ живота и осела мерзотной слабой дрожью предчувствия. Если Серегу растерзало чудовище, то не факт что это была случайная жертва. В наше время чудовища обросли амбициями, надели маски добропорядочных граждан и сводят на тот свет невинные улыбчивые души. Им что кузнечика раздавить, что человека выпотрошить – всё одно. Дозорные поблагодарили за наводку, но чем дело закончится вряд ли сообщат, а очень хочется знать правду. Можно сказать это теперь дело принципа.

Прошлый раз, под пристальным бдящим оком мусоров, рассмотреть всё как следует не удалось. «Твое дело – вот», - враг-участковый тыкнул на рыхлую кучу мяса и бычил стоило Тёминому вниманию переключиться с трупа на обстановку. И если рядовой следак рылся в гаражном мусоре, выискивая орудие убийства, Кукушка же просто по мнению коллег залипал в точку и тратил время зря. Если с бомжами сработать спустя рукава еще можно (тело всё само расскажет, если его уметь слушать), то с Серегой так не хотелось. Вина Артемию нахрен не нужна, её и так и по самые уши хватает.

На часах уже десять было, когда Тёма наконец-то нащупал след. Черное крошечное перышко легло в ладонь, очином повернувшись на северо-восток. Стоило на него дыхнуть для верности, чтобы пронаблюдать как упрямое раз за разом указывает в одно и то же направление.

- Наконец-то…

Стоило унестись мыслями к далекому завтра или утонуть в размышлениях как вообще искать убийцу, как компас сбоил, упрямо слетал с ладони, а разок едва не вылетел в окно шестерки, так что к Одинцову в целом добираться было довольно долго и сложно. Кукушка злился, тяжело давил негодующую злость, на последних силах едва ли не теряя концентрацию, но упорно шел вперед. И может быть сегодняшний день закончился бы ничем, если бы не замеченные на руке пиздюка Серегины часы. Дурить со строптивым пером мигом стало неинтересно и хмурая небритая морда уставилась на смутно знакомого пацана. Кажется, это одноклассник Матвея, по крайней мере двор родной, а чужие офицерские котлы кому попало не раздают… Ну в самом деле, откуда иначе у обсоска столь ценная обновка нарисовалась, если с не места преступления.

Тёма деловито марширует к объекту интереса, по-блатному поднимает воротник пальто и небрежным тоном с плохо скрываемой заинтересованностью бросает:

- Побежишь – глухаря повешу и привет колония. – Пиздит как дышит, но ксивой перед носом помахать может. А если делать это быстро, то вполне получится опера закосплеить. – А вообще можешь котлы себе оставить, только скажи чо видел когда там был.

Отредактировано Артемий Кукушкин (2022-06-22 00:47:57)