Оклик вызывает какое-то привычное раздражение и заставляет тут же начать искать глазами того, из чьих уст он исходил. Благо что это было несложно: пялился на него всего один пацан, еще двое обернулись, да и то на него же, а не на самого Яшу. Лицо знакомое, что поначалу вызывает недоумение: зачем было спрашивать, если сам наверняка прекрасно знает, что это он. С другой стороны, Платонов пытается припомнить, как звать этого голубчика, но не достигает в этом успеха. Помнит только, что лицейский, и это не вызывает в нем ни единой положительной эмоции.

Тем не менее, как-то мысли даже не возникло, что можно притвориться глухим и просто продолжить идти, куда шел - да и этот же явно не поведется и догонит, ну, или Яша о чем-то таком догадывался. Никто не стал бы переться, считай, через весь город, чтобы попытаться подловить после уроков какого-то непонятного чувака и, не дождавшись от него ни единой реакции, просто махнуть на это рукой - мол, ну и не очень-то хотелось, здравствуйте-до свидания. Яша не был уверен, что многие вообще бы рискнули так просто наугад ловить того, кого и не знаешь толком, в надежде на успех, но мог догадаться, что обычно это не по приколу происходит. Правда, на кой он сдался этому перцу, Платонов даже представлять не стал - на то ведь и сам не особо помнил, кто это вообще такой.

Если честно, иногда он завидовал тому же Одинцову, что с именем у него ничего не сделаешь: Никита и Никита, никаких уменьшительно-ласкательных. Или не отказался бы родиться каким-нибудь Саньком - в любом случае звучало бы не так по-детски и не так идиотски. Яша. Откликаться-то он, конечно, откликался, но все равно временами чувствовал легкое раздражение: ладно, сейчас ему 16, пока еще сойдет - а там, глядишь, и до 20 с чем-то протянет, - учитывая еще тот факт, что он самый младший в классе, да и по росту тоже заметно ниже многих. В 40, знаете ли, Яшей быть уже как-то стремно, но может, к тому времени что-то и поменяется. Хотелось бы на это надеяться. Хотя вообще-то сложно представлять себя лет через эдак - больше, чем тебе сейчас, учитывая, что он пока даже не думал, чем хотел бы заниматься по жизни. Как и не представлял, кому вообще пришла в голову светлая мысль, что такие вещи можно решать, едва вырастая из детских штанишек.

- Для тебя Яков Сергеевич, - хмуро бормочет он себе под нос, уже почти подойдя к лицеисту, так что тот, вероятно, это даже услышал, ну, или что-то такое отчасти прослеживалось по его лицу. А может и нет, но выражение все равно же поменялось - кто его знает, почему еще. Как бы то ни было, Яша улыбнулся ему какой-то гаденько-миленькой улыбочкой как ни в чем ни бывало и произнес. - Шутка. Чем обязан?

На протянутую руку Платонов посмотрел с неким сомнением, но пересилил себя и тоже протянул свою в ответ. Синицын, тем временем, распинаться долго не стал и сразу перешел к делу. Довольно предсказуемому, к слову говоря - взять-то с Яши можно было не так уж и много, а информация о зельях прекрасно передавалась посредством сарафанного радио, хотя и «бизнесом» сам бы он это не назвал. Даже не знал, забавно ли это, что школота настолько раздула из мухи слона, если только это не было сказано иронично, но прекрасно понимал, что ничем хорошим такая слава для него не обернется. Он же не сам все это варит, бляха-муха, а незаметно увести может что-то из бабкиных запасов только иногда по редкому запросу. А теперь оказывается, что новости об этом дошли аж до этих мажоров. Ну, приплыли.

Яша смотрел на этого Семена скептически, скрупулезно оценивая то, что он говорил. Туманно очень: «хорошему человеку», «огласки не терпит». Тот факт, что они едва знакомы, доверия тоже не внушал, чтобы так просто соглашаться. Как и продемонстрированные сразу деньги - да он и так понял, что от бедности вы там не страдаете в своем великолепном лицее, щегол ты обоссанный.

Словом, мутное что-то, как бы не подстава какая или темная. С другой стороны, к нему обычно и обращаются всего по двум причинам: потому что с ровесниками дела иметь не так стремно, либо если о причинах происходящего так просто не расскажешь. Не так, чтобы у бабули возникало больше вопросов о том, кто и с какой целью у нее что-то покупает, либо она имела склонность трепать об этом направо и налево, но сам факт подпольной продажи как будто бы более надежно затыкал рот и без того нелюдимому внуку.

- А если я скажу, что не очень? - не спешит соглашаться Яша, глядя на Синицына с легкой тенью скепсиса и вызова. Дружок, ну Платонов же тоже не бедствует, чтобы деньги все твои проблемы решали, вы что там у себя в лицейском раю, думаете, если школа не лицей, то тут все нищеброды? - Намекнул бы хоть, какого рода помощь, а то еще окажется, что вопрос не ко мне.

Яша сощурил глаза, смиряя Синицына пропитанным скепсисом взглядом. Ой ли? Чувак, я тебя вижу если не в первый раз в жизни, то что-то к этому близкое, сколько ж в тебе самоуверенности, что раз явил свой светлый лик перед Платоновым, он теперь что должен, обделаться от счастья, что ему оказана такая честь? Да Яше серьезно насрать, может, попутал его с кем, у кого сразу глаза загораются при виде денег? Может к тому же Никитке с гораздо большим успехом обратиться, Яша-то здесь причем.

Тем не менее, стоять на месте остался. Не так, чтобы ему жали какие-то правила приличия просто взять и уйти, не чувствуя себя никому и ничем обязанным, но все-таки Синицын имел право объясниться. Может быть. дело и правда стоит того, чтобы помочь. Из Яши, конечно, такой себе филантроп, да и вообще обычно совершенно не интересует, на какие цели идет то, что он продает - все, что угодно, если это в рамках закона, так что к самому Платонову не прикопаться. Нормы морали - уже дело десятое, хочет кто-то девчонку соблазнить - да на здоровье, главное, чтобы все были счастливы.

Объяснения лицеиста заставили Яшу поднапрячь мозги, задумчиво дуя щеки и дергая коленкой. Ладно, выглядит как то, что ему действительно нужна помощь. Вот только сможет ли Платонов ее оказать - вопрос еще. Магия, конечно, зачастую мощнее медицины, но это вот «помазал и прошло» - это в сказках разве что бывает. И он надеется, что Синицын это тоже понимает, что хотя бы пару дней придется повозиться. Да и то - в лучшем случае, если удастся правильно прикинуть пропорции. Яша же вообще-то не колдун и нет у него никакого «дара» в этом деле - обычное барыжество, а тот, что есть, в медицине абсолютно бесполезен. С помощью него скорее уж покалечить можно, либо, может, вправить что-то. Короче говоря, чудом пока не спалился - да хотя он себя и не позиционирует как великого целителя. Вот только, к сожалению, если кто-то сам себе это додумал, проблемы это все равно его, а не того, чье недовольство ему еще может выйти боком даже несмотря на то, что он предупреждал.

- Посмотрим, - кивнул Яша задумчиво, но без особого энтузиазма. Затем нахмурил брови и посмотрел на Синицу с насмешкой, мол, серьезно? В его деле вызовы излишни, чем меньше напрягаешься - тем больше шансы на успех, а недовольные клиенты ему ни к чему.

На самом деле, еще не хватало, чтобы слухи о непревзойденном даре Яши каким-то образом дошли до его бабули, с которой очень бы хотелось избежать серьезного разговора на этот счет и подсчета потерь в ее запасах, за которые она как бы не заставила возвращать все заработанное. Там что тут Платонов точно уж с лицеистом не согласен и скорее придерживался бы того, что тише едешь - дальше будешь.

Однако, как он и сказал: посмотрим.

- Воу, а у вас без понтов никуда, да? - присвистывает Яша с насмешкой. «Ямаха», конечно, уже куда больше впечатляет, хотя и виду он привычно не подет, сроднившись с мордой кирпичом, зато ерничать - это святое.

Опять-таки, на один байк его не купишь, и вряд ли это окупит даже необходимость куда-то ехать делать крюк чуть ли не на другой конец города, да и аргумент про «обзавидуются» еще более так себе: этого счастья ему еще не хватало, чтобы потом до конца следующей недели отмахиваться от чужого улюлюканья. Тем не менее, раз уж, считай, все равно согласился, то хоть какой-то приятный бонус от происходящего приятно было словить.

Чужие руки со своих плечей тут же возникло желание сбросить, но простоя поведение ими не очень-то помогло. Ему нигде не жмет, что они не стали лучшими друзьями только от того, что перебросились парой фраз, и он попытался Яшу подкупить, нет? Бесцеремонность и панибратство были уже явно излишними. Впрочем, он же знал, с кем дела имеет - их в лицее, глядишь, слову «нет» вообще не обучают, а родители еженощно полируют серебряную ложечку, торчащую из задницы. Можно было, конечно, придумать, как это не терпеть, но да черт с ним - все равно идти наверняка было недолго.

Что ж, выглядел байк и правда впечатляюще, как успел оценить Яша, когда его буквально поставили перед их транспортным средством. Платонов один раз кивнул, тем самым выражая, что ну да, уважаемо - он надеется, что Синица же не думал, что он начнет прыгать вокруг мотоцикла от счастья. Подходит ближе, проводит рукой по сиденью, всего на секунду разминувшись с задницей владельца байка, плюхнувшегося на седушку.

- Погнали, - соглашается он даже вроде бы не очень обреченно, усаживаясь позади Семена и за неимением других вариантов, за что держаться, чтобы ненароком не слететь отсюда, покрепче приобнял его за талию. Уровень тактильности, которого как-нибудь хотелось бы избежать, но в сложившейся ситуации выбор был явно невелик.